испанская революция и предательство сталинизма
(продолжение)

предыдущая
глава

Часть II
(продолжение)

Рабочие альянсы

Ставка на социальную революцию, сделанная рабочими организациями Испании, неизбежно вызывала к жизни вопрос о единстве действий рабочего класса. Инициатива здесь принадлежала Рабоче-крестьянскому Блоку, который старался меньше критиковать другие коммунистические группы, больше уделяя внимание попыткам преодолеть разногласия. Как уже говорилось, формой такого объединения стал Рабочий Альянс – объединение рабочих, профсоюзных и политических организаций, которое блокисты рассматривали как особую испанскую форму объединения пролетариата, которая должна быть использована сначала для завоевания власти, а затем и стать формой власти самого рабочего государства. Короче говоря, Блок считал, что Альянсы в Испании должны были сыграть ту же роль, которую в 1917-1918гг. в России сыграли Советы.

Первый Альянс был создан 27 июля 1933г. в Барселоне на встрече в Народном энциклопедическом клубе, контролируемом блокистами. В него вошли: Рабоче-крестьянский Блок, каталонские отделения УГТ и ИСРП, Социалистический союз Каталонии (союзник Эскерры в региональном правительстве), профсоюзы “трентистов” и профсоюзы, контролируемые Блоком, Союз рабассеров и Коммунистическая левая. Блокисты, уже много месяцев пропагандировавшие Единый фронт рабочих организаций, в конечном итоге отказались от этого названия, ссылаясь на то, что оно основательно дискредитировано политикой III Интернационала.

КПИ и СНТ на встречу не пришли, хотя и получили приглашение. Отсутствие этих организаций, и, прежде всего, конечно, СНТ, доминирующей в рабочем движении Каталонии, существенно снижали политический вес Альянса. В первые месяцы своего существования он оставался лишь символом единства рабочего движения, к которому так стремились массы рабочих. И его создатели искренне надеялись, что созданная структура станет ядром для действительного объединения.

В эти первые месяцы единственный, кто отдавал все силы Альянсу, был Рабоче-крестьянский Блок. Как пишет в своей книге участник событий Виктор Альба, “блок воспринимал эту деятельность серьезней, чем другие члены Альянса. Для этих последних Альянс был лишь дополнением к их партийной деятельности; для Блока это была сама его деятельность”1. В силу позиции СНТ влияние Альянса было более заметно в провинции, чем в Барселоне. Одновременно Блок выступил инициатором создания профсоюзных фронтов. Так ему удалось создать сначала Единый фронт против безработицы, затем Единый фронт работников электричества и торговли. Их значение ограничивалось все той же причиной: неучастием СНТ.

В ноябре 1933г. удалось созвать конференцию Единого профсоюзного фронта Каталонии (СНТ, как, впрочем, и УГТ отсутствовала), но каких-либо конкретных результатов достигнуть не удалось.

Победа правых на выборах в кортесы дала новый толчок к объединению, в том числе и в рамках Альянсов. 16 декабря 1933г. был принят, наконец, документ, определяющий общие позиции участников каталонского Альянса. Достаточно туманного содержания:

“От имени нижеподписавшихся представителей, принадлежащих к различным тенденциям и идеологическим направлениям, но единых в общем стремлении защитить то, что завоевано рабочим классом к настоящему времени, мы конституируем создание Рабочего Альянса для того, чтобы противопоставить себя установлению реакции в нашей стране; для того, чтобы избежать любой попытки государственного переворота или установления диктатуры и для того, чтобы сохранить нетронутыми, целыми и невредимыми все преимущества, достигнутые до сегодняшнего дня, и которые представляют собой самое ценное достояние рабочего класса”2.

Среди подписантов вновь не было представителей КПИ и СНТ. Представители КПИ показались было на собраниях каталонского Альянса, но после того, как им не удалось добиться исключения оттуда Коммунистической Левой, перестали там появляться. В своей печати КПИ начало компанию против Альянса, обвиняя его в предательстве социализма и служению буржуазии. С учетом вышеупомянутой попытки исключить из его рядов его самого левого участника это выглядит типичной сталинистской нелепостью. Другое обвинение, стремление через создание Альянсов помешать созданию Советов, было не лишено основания. Разумеется, КПИ сама несла определенную ответственность за дискредитацию идеи Советов на испанской земле, но факт остается фактом – Блок рассматривал Альянсы именно как альтернативу Советам, и никто из его союзников по Альянсу этому не противился. Насколько он действительно мог играть роль такой альтернативы, мы рассмотрим далее.

Попытки обращений к анархистам успеха не принесли, хотя отдельные их представители пытались выдвинуть какие-то условия для объединения усилий. Они были сильны и считали, что сами смогут совершить революцию. Кроме того, СНТ не хотела признавать исключенные из своих рядов профсоюзы. Да и объединение с политическими партиями выглядело в их глазах отказом от принципов.

Тем временем Альянс формировал свои руководящие органы. Был создан Исполнительный Комитет, где были представлены все вошедшие в него организации. Исполком занимался созданием местных комитетов Альянса и пытался распространить свой пример на другие районы Испании. Вне Барселоны успех был достаточно заметный, число местных комитетов постоянно росло, но в самой столице Каталонии достижения оставались достаточно скромными. Лишь постепенно многочисленные митинги изменяли ситуацию и здесь.

Блокисты начали переговоры с другими организациями о создании Альянсов в Валенсии. Одновременно Каталонский Альянс поставил себе цель перейти от словесной пропаганды к реальной борьбе. Такая возможность представилась в марте 1934г.

Воодушевленная победой Правых на выборах, организация предпринимателей Мадрида повела регулярное наступление, шаг за шагом отнимая у рабочих все то, чего они с таким трудом добились в предшествующие годы. Совместными усилиями владельцы предприятий смогли обречь на поражения почти все их забастовки. Тогда руководство мадридской УГТ решило пойти на всеобщую стачку. В ответ Исполком Рабочего Альянса постановил провести 13 марта 24-часовую всеобщую забастовку солидарности в Каталонии. До этого на это могла решиться только СНТ, при этом забастовка охватывала, главным образом, Барселону.

Но на этот раз СНТ была против забастовки. В Барселоне, поэтому, она получила небольшой размах. Зато в остальной части Каталонии она действительно стала всеобщей.

Успех забастовки подтолкнул процесс создания Альянсов в Кастельоне и Валенсии. Последний, вскоре после своего образования, организовал всеобщую забастовку солидарности с рабочими одной из гидроэлектростанций. Как и в Каталонии в составе этих Альянсов не было СНТ и КПИ.

Но наибольший успех ждал Альянс в Астурии с ее многочисленным, боевым и политически сознательным пролетариатом. Именно здесь в ее состав вошла и местная СНТ, провозгласившая право на свободу действий. Это право было дано на конференции региональных представителей СНТ 23 июня 1934г. в Мадриде. Впрочем, пакт о создании астурийского Альянса и принципах, лежащих в его основе, СНТ подписало с самого начала, т.е. 28 марта. В его тексте упоминаются лишь социалисты и анархисты, что позже дало последним повод сделать вид, что только эти организации и участвовали в его создании. Вот этот текст:

“Нижеподписавшиеся организации СНТ и УГТ соглашаются между собой признать, что перед лицом экономической и политической ситуации буржуазного режима в Испании единые действия всех отрядов рабочего класса являются настоятельно необходимыми с исключительной целью продвижения и доведения до конца социальной революции. С этой целью каждая из подписавшихся организаций берет на себя обязательство выполнить условия соглашения, зафиксированные в следующем пакте:
  1. Организации, подписавшие этот пакт, будут работать в общем согласии до победы социальной революции, устанавливая при этом режим экономического, политического и социального равенства, основанный на принципах социалистического федерализма.
  2. Для того, чтобы достигнуть этой цели, в Овьедо будет создан Исполнительный комитет, представляющий все организации, примкнувшие к указанному пакту, который будет действовать в согласии с другим комитетом, национального типа и аналогичного характера, отвечая потребностям единых действий, распространяющихся по всей Испании.
  3. Как логическое следствие условий 1) и 2) указанного пакта условленно, что создание Национального комитета есть необходимая предпосылка (в случае, если события разворачиваются нормально) для того, чтобы предпринять все действия в связи с целями этого пакта, если только этот пакт стремится и претендует на реализацию национального дела. Этот будущий Национальный комитет будет единственным имеющим право отдавать приказы Комитету, который разместиться в Овьедо, какие операции необходимо предпринять в связи с движением, которое развернется по всей Испании.
  4. В каждом населенном пункте Астурии будет создан Комитет, который должен быть составлен делегациями каждой из организаций, подписавших этот пакт и делегациями, которые, соглашаясь присоединиться, будут приняты в Исполнительный комитет (подчеркнуто нами –М.Г.).
  5. Начиная с даты подписания этого пакта будут прекращены все пропагандистские кампании, которые могли бы стеснить или ожесточить отношения между различными союзными партиями, что не означает прекращение спокойной и разумной работы в пользу различных доктрин, защищаемых организациями, которые составляют революционный Рабочий Альянс, и сохраняя с этой целью их органическую независимость.
  6. Исполнительный комитет разработает план действий, который, посредством революционных усилий пролетариата, обеспечит победу революции в ее различных аспектах и ее консолидацию согласно нормам предварительно установленного соглашения.
  7. Все соглашения Исполнительного комитета становятся статьями, дополнительными к настоящему пакту, соблюдение которых обязательно для всех представленных организаций. Эти соглашения, обязательные как в течение периода подготовки к революции, так и после ее триумфа, требуют, разумеется, чтобы в своих решениях данный Комитет руководствовался содержанием этого пакта.
  8. Обязательства, принятые нижеподписавшимися организациями, прекратят свое действие, когда будет установлен режим, обозначенный в пункте 1), со своими собственными органами, свободно избранными рабочим классом и способом, который определил действие этого пакта.
  9. Считая, что этот пакт составляет соглашение организаций рабочего класса для координации его действий против буржуазного режима и его ликвидации, организации, которые имели бы тесные отношения с буржуазными партиями, автоматически разорвут их для того, чтобы посвятить себя исключительно достижению целей, которые определены настоящим пактом (подчеркнуто нами – М.Г.).
  10. Социалистическая федерация Астурии входит в этот революционный Альянс предварительно согласившись с содержанием этого пакта.

Астурия, 28 марта 1934г.”3.

Небезынтересный документ с точки зрения спора о природе испанской революции. Здесь нет ни малейшего упоминания о какой-то промежуточной революции, буржуазно-демократической или рабоче-крестьянской, только о пролетарской. А ведь к этому документу присоединились все рабочие организации, в том числе, в последний момент, и КПИ.

После этого Альянсы стали создаваться в самых разных местах: Хаэне, Кордове, Севилье и, наконец, в Мадриде. Еще в начале года Альянс Каталонии посылал делегацию в Мадрид для переговоров с руководством соцпартии и УГТ. Этим заинтересовался лишь Ларго Кабальеро. В феврале он приезжает в Барселону, где встречается с Маурином. Итог этих переговоров был резюмирован в газете Блока “Adelante”: “Не существует возможности легального правового решения. В то же время нужно быть готовым, быть начеку, потому что в силу той трудной ситуации, в которой находятся реакционеры, они могли бы сделать попытку добиться быстрого успеха”4.

Коммунистическая Левая и Социалистическая молодежь выдвинули в июне инициативу формирования в Мадриде Рабочего Альянса, который и был вскоре сформирован профсоюзами, находящимися под контролем троцкистов и левых социалистов. В нем опять не участвовали КПИ и СНТ. Не был здесь представлен и Блок, поскольку у него просто не было своей секции в Мадриде.

В том же месяце Ларго Кабальеро избирается генеральным секретарем УГТ и руководителем Национальных комиссий УГТ и ИСРП, которые принимают решение о поддержке процесса формирования местных Рабочих Альянсов. От идеи формирования общенационального Альянса отказались, ссылаясь на отказ участвовать в них СНТ.

В этот период происходит смена позиции КПИ. Вначале она продолжает свою политику “Единого фронта”, который требовал от рядовых представителей рабочих организаций фактического раскола со своими руководителями. Поэтому никакого единства не получалось. Более того, в соответствии с указаниями из Москвы в апреле 1934г. создается новая профсоюзная структура – CGTU (УВКТ - Унитарная всеобщая конфедерация труда), подчиненная КПИ.

В июне 1934г. съезд Коммунистической молодежи предлагает единство Федерации социалистической молодежи. В ответ последние предложили комсомольцам вступить в местные рабочие Альянсы. Тогда же прошел I Съезд Коммунистической партии Каталонии. Делегацию КПИ на нем возглавлял Висенте Урибе. В своем докладе на съезде он говорил:

“Отождествление с политической линией Коммунистической партии Испании, ее Центральным комитетом и Коммунистическим Интернационалом … это факт самого выдающегося значения, тогда как проведение нашей тактики Единого фронта подверглось серии сомнений и колебаний как в руководстве каталонской партии, так и в некоторых организациях; сомнения и колебания, которые выражаются в тенденции представить себе Единый фронт как блок организаций, в котором стирается действительное лицо Коммунистической партии. По этому поводу есть много критики и самокритики. Все делегаты выразили свое полное согласие с линией Коммунистического Интернационала и Коммунистической партии Испании в том, что касается применения Единого фронта снизу.

Мы не должны забывать, что именно в Каталонии рожден этот выродок, Рабочий Альянс, порожденный ренегатами Рабоче-крестьянского Блока, “трентистами” и социалистами; альянс против Единого фронта и революции. Верная тактика Единого фронта позволяет нам сорвать контрреволюционные планы Рабочего Альянса и, что еще более важно, вовлечь в борьбу тысячи анархистских рабочих и осуществить боевое единство каталонского пролетариата и крестьянских масс под руководством Коммунистической партии”5.

Спустя всего три месяца, в течение которых в политической жизни страны не произошло каких-либо принципиальных изменений, другой лидер КПИ, Висенте Арройо, составил другой доклад, посвященный итогам чрезвычайного заседания Центрального комитета партии, прошедшего 11-12 сентября 1934г. в Мадриде:

“В повестке дня фигурировала единственная тема: Единый фронт и Рабочие Альянсы.

Центральный комитет Коммунистической партии Испании обсудил этот вопрос перед тысячами трудящихся и единодушно одобрил предложение Политбюро “войти в Рабочие Альянсы”, при одном единственном условии: условии “иметь право на изложение взглядов и на братскую дискуссию по всем проблемам революции”6.

Столь крутой поворот был обусловлен изменением позиции Москвы. Тем не менее, большинство коммунистов встретило его благоприятно, несмотря на тот конфузный вид, который имели местные руководители, когда они подавали заявление о вступление в Альянсы. Возможность совместной борьбы бок о бок с рабочими других направлений для них была более важной.

Еще вчера типичным было, например, заявление Франсиско Галана (брата расстрелянного руководителя восстания 1930г. в Хаке, ныне ставшего коммунистом): “Если бы мне пришлось сесть за один стол с социалистическими лидерами, то я покраснел бы как девственница среди проституток”7. Теперь же руководство Коминтерна, пытаясь смягчить резкость совершаемого перехода, посылает в Мадрид Витторио Кодовилью (который предпочитал, чтобы его называли по его псевдониму “Мединой”). Маргарита Нелькен, которая тогда уже работала на Коминтерн в рядах ИСРП, представила его Ларго Кабальеро, самому главному “социалистическому лидеру”. Как позже расскажет последний, Медина пытался убедить его заменить название Рабочий Альянс термином “более гармонирующим с русским словарем”8, что облегчило бы коммунистам вступление в Альянсы.

Лидер социалистов ответил отказом, и на следующий день пресса КПИ была вынуждена объявить о вступлении во вчера еще “контрреволюционные” Альянсы. Реальное вступление произошло, фактически, с началом октябрьского восстания. Чтобы как-то сгладить впечатление от конфуза коммунисты заявили о своем стремлении расширить Альянсы для того, чтобы превратить их в “Рабоче-крестьянские Альянсы”, в последний раз отдав дань своей рабоче-крестьянской риторике. При этом оказалась забыта и в чем-то правильная критика этой структуры, которая, в отличие от Советов, не была непосредственно рабочей структурой, формирующейся рабочими коллективами, которая могла бы менять свой состав по мере развития революции и в соответствии с ее потребностями. Она объединяла представителей партий и профсоюзов, в соответствии с договоренностью их лидеров и зависела от прихоти и непредсказуемости последних.

А обстановка в стране тем временем накалялась. Классовое противостояние переплеталось с национальным конфликтом вокруг Каталонии. 8 сентября, когда в Мадриде должен был начаться съезд Каталонского сельскохозяйственного института Сант Исидре – организации каталонских землевладельцев, рабочие испанской столицы организовали 24-часовую забастовку протеста, в которой участвовало 200 тыс. человек.

Тогда же, 8-9 сентября 1934г., произошли массовые столкновения между рабочими и сэдовцами. На это время в Астурии, в Кавадонге, должен был пройти конгресс “Молодежи народного действия”. Предыдущий съезд в апреле того же года в Мадриде был встречен всеобщей забастовкой, нападением на автобусы, перевозившие делегатов и т.д. На этот раз противостояние приняло еще больший размах. Организаторы планировали прибытие на съезд около 10 тыс. делегатов со всех концов страны. Для их перевозки формировались специальные поезда, использовалось 900 автомобилей и 300 автобусов.9

Но, фактически, съезд был сорван. Железные и шоссейные дороги превратились в настоящее поле битвы между организованными рабочими и сэдовцами. Была объявлена всеобщая политическая стачка, рабочие разбирали железнодорожные пути, перерезали телефонные и телеграфные провода. Вновь, как и в апреле, на шоссейные дороги было высыпана масса стекла и гвоздей, навалены камни и деревья. К этому добавились динамитные взрывы. Многие рабочие были вооружены, а их патрули останавливали каждую машину, идущую в Кавадонгу.

Несколько сотен делегатов все же добрались до зала заседаний. Выступивший перед ними Хиль Роблес обвинил правительство Р. Сампера в бездействии, заявив, что СЭДА будет требовать его отставки.

Спустя несколько дней отряд карабинеров обнаружил у берегов Астурии пароход, команда которого занималась тайной выгрузкой оружия. Команде удалось быстро сняться с якоря и уйти в море. Но в Бордо она была интернирована французскими властями. Оказалось, что судно и груз были приобретены социалистами. Оружие, согласно документам предназначалось для Абиссинии. Всей операцией, в том числе и выгрузкой оружия, руководил сам И. Прието. Тогда же полиции удалось обнаружить склад оружия в Мадриде.

Тем не менее, подготовка к восстанию шла полным ходом. Создавались отряды рабочей милиции, заготавливалось оружие. Особенно успешно процесс шел в Астурии. Объединение практически всех организаций в рамках Альянса обеспечило единство действий. Шахтеры смогли заготовить большое количество динамита, тайно вынося его из шахт. Рабочие оружейных заводов Овьедо смогли вынести немало винтовок.

Процесс подготовки в большинстве случаев шел под руководством социалистов. Формально, они не были связаны никакими конкретными сроками. Но, учитывая, что ИСРП постоянно вела пропаганду, согласно которой революция должна была стать ответом на попытку правого переворота, все организации невольно настраивались на тот момент, когда произойдет попытка создать правительство с участием СЭДА. Разумеется, последняя имела полное конституционное право на участие в правительстве. Но сейчас это никого не интересовало. Настрой рабочих на восстание лишь еще больше способствовал представлению этой право-католической партии как фашистской. Тем более, что у всех на памяти был совсем недавний, и вполне законный, приход к власти нацистов в Германии. Причем, и там в первое правительство Гитлера вошло лишь три представителя фашистской партии. В свою очередь и правые надеялись на то, что правительство с участием СЭДА сможет подавить рабочее движение, не слишком оглядываясь на конституцию.

В это время шел процесс консолидации и укрепления рядов левых республиканцев. Но они были одинаково далеки как от правых, так и от тактики рабочих организаций, включая своего недавнего союзника, ИСРП. Открыто заявляя о своей решимости выступить против установления правого правительства, которое они рассматривали как врага республиканского строя, они в то же время не собирались прибегать к каким-либо революционным методам, вопреки надеждам некоторых рабочих вождей.

Страна подошла, таким образом, к октябрьской сессии кортесов в условиях острого противостояния: правые требовали “сильного” правительства и наведения порядка, левые грозились ответить на него восстанием. Все были наготове и ждали известий из кортесов.

В Барселоне Рабочий Альянс Каталонии обратился с призывом организовать манифестацию протеста против угрозы создания правительства с участием СЭДА. Несмотря на запрет властей, демонстранты вышли на проспект Рамблас. Произошли столкновения с полицией. Наконец, 3 октября Исполнительный комитет Альянса сделал свои заседания непрерывными и обратился к местным комитетам с призывом сделать то же самое.

В Астурии массы рабочих собрались в помещениях свих организаций. Вот как описывает обстановку один из руководителей астурийского восстания Мануэль Гросси:

“Вечером Рабочие центры увидели чрезвычайный наплыв. Туда прибыли тысячи трудящихся. Плотная атмосфера, заряженная дымом и электричеством. Разговаривают громкими голосами, почти что кричат. Комментарии вращаются, и это очевидно, вокруг кризиса. Как он будет разрешен? Сформируют ли правительство Лерруса? С участием или без Испанской конфедерации правых автономистов (СЭДА)? Такова главная озабоченность всех.

Леррус не пользуется ни малейшей симпатией в рабочей среде. Все комментарии о нем откровенно враждебны. Тем не менее, если он ограничиться созданием республиканского правительства, более чем вероятно, что никаких немедленных действий против него не начнется. То, с чем нельзя согласиться – это вхождение в правительство СЭДА. В этом все единодушны. СЭДА – нет! Участие СЭДА в правительстве было бы первой официальной победой фашизма. Принять это без сопротивления, без борьбы, было бы равнозначно подготовке самому себе поражения, своего подавления, своей могилы. Это было бы соучастие”.10

Похожая картина была и в других городах. Страна замерла в ожидании.

 

Примечания

1.      V. Alba, “Histoire du POUM. Le marxisme en Espagne (1919 – 1939)”, Éditions Champ Libre, Paris, 1975, p. 102.

2.      Ibid. p. 103.

3.      Manuel Grossi “The asturian uprising. Fifteen Days of Socialist Revolution”, Socialist Platform Ltd, London , 2000, pp. 21-22.

4.      V. Alba, p. 106.

5.      Ibid. 107-108.

6.      Ibid. p. 108.

7.      G. Munis “Jalones de derotta: promesa de victoria” [España 1930-39], Editorial “Lucha obrera”, México, D.F. 1948, p. 112.

8.      V. Alba, p. 109.

9.      «Испания 1918-1972» Исторический очерк, под ред. И.М. Майского, «Наука», М., 1975, стр. 173.

10.  Manuel Grossi, p. 30.

 

следующая глава